Телезрители Европы смогли задвинуть назадний план околополитические интриги Евровидения. Вечером в субботу, когда всем экспертам казалось, что околополитическая составляющая окончательно вытеснила из архаичного песенного конкурса Евровидение не то что здравый смысл, а и все компоненты, относящиеся к музыке и шоу, произошло нечто невероятное. Телезрители Европы своим голосованием смогли задвинуть на задний план не самое здоровое и уж точно не музыкальное соперничество между представителями России и Украины и сделать интригой вечера вечный спор между шоу и собственно песенным материалом.
Конечно, от заголовков вроде Триумф женщины с бородой в ближайшую неделю никуда не деться. Тем не менее нужно признать, что впервые с 2006 года, когда на Евровидении неожиданно для всех победили финские плюшевые рок-монстры Lordi, всеевропейский конкурс эстрадной песни оказался посвящен именно музыке, вокалу и шоу, а не сомнительной радости выстраивания геополитических блоков отдельных государств посредством голосования за того или иного исполнителя. А ведь последние семь лет именно такая горе-геополитика и была главным содержанием Евровидения, полностью затмив изначальный смысл конкурса выбор населением Европы главного хита года.
На Евровидение, честно говоря, многие уж махнули рукой так, от участия в нем в этом году принципиально и не без некоторых скромных медиа-скандалов отказались Босния и Герцеговина, Чехия, Сербия и Хорватия. В стране-хозяйке нынешнего Евровидения, Дании, отношение к проведению конкурса тоже было довольно неоднозначным, причем на государственном уровне. Правительство королевства, где второй по важности статьей экспорта являются именно продажи поп- и рок-музыки, год назад посчитало (при изрядной поддержке местного медиасообщества), что Евровидение не очень интересно его подданным, и первоначальным местом проведения конкурса был запланирован второй по величине город Дании Орхус. И только в конце августа под беспрецедентным давлением комиссии ЕС по культуре датский национальный телеканал DR1 был вынужден поставить вопрос о переносе Евровидения назад в Копенгаген. Даже площадку для всех трех концертов двух полуфиналов и финала пришлось создавать заново: ею стала арена BW Hallerna, построенная на бывшей территории знаменитой судостроительной компании Burmeister og Wain.
И эта новейшая концертная площадка стала, к неожиданности для всех, символом обновления Евровидения. Хотелось бы верить, что политические блоки конкурса, полностью отравлявшие его существование как минимум с 2007 года, оказались в прошлом. Конечно, парад взаимных симпатий стран-участниц и даже не участниц, а просто голосующих всегда был объективной особенностью Евровидения: Великобритания чуть не с момента рождения конкурса в 1956-м всегда голосовала за Мальту и наоборот, Греция и Кипр так же, а скандинавские страны просто занимались, скажем так, круговым голосованием. Однако с распадом СССР и Югославии и широким выходом исполнителей из новых стран на арену Евровидения в середине 2000-х началось нечто невообразимое: бывшие и советские, и балканские республики начали так дружно голосовать друг за друга, что в какой-то момент показалось, что на вечные победы на конкурсе обречены именно их представители. На этом фоне даже усиление скандинавского солидарного блока Эстонией, Латвией и Литвой казалось смехотворным Плюс ко всему в дело шли и голосования, вызванные политическим моментом: в том же 2007 Турция из-за тогдашних президентско-парламентских скандалов и желания поскорее войти в Единую Европу поставила высшую оценку, 12 баллов, не вполне дружественной ей Армении.
Очевидно, что в столь странном положении песенный конкурс а ведь он и называется Eurovision Song Contest находиться не мог. Год назад оказалось, что в Евровидении, пусть и робко, на первый план выходит качество песенного материала (и победа Дании была тому доказательством), а год 2014 рискует войти в историю конкурса как год крушения его, выразимся так, политических блоков. И это в момент серьезнейшего за последние полвека европейского политического кризиса вокруг внутреннего конфликта на Украине!
Почему же так получилось? А все просто: обыватель просто человек, а для здравомыслящего рядового человека политика даже в завлекательном и волнительном газетном переложении никогда не заменит бодрого и высокобюджетного шоу-бизнеса, приходящего прямо в дом с экрана телевизора. Понятно, что всех меломанами быть не заставишь, всем хочется посмеяться вот и голосует коллективный еврообыватель за бородатую женщину Кончиту Вурст. Ну ровно как полтора века назад, когда предок этого обывателя поспешал посмотреть на бородатую женщину в цирковой балаган! Впрочем, и меломаны не остались обиженными: убедительное второе место голландского фолк-дуэта The Common Linnets с нежной песней Calm After The Storm, написанной будто бы лет 40 назад, хорошо продемонстрировало, что представление о том, что это такое качественная музыка, не чуждо и замученному бесплатными интернет-прослушиваниями массовому потребителю.
Так что шоу действительно отодвинуло на задний план неприятные политические расклады: Европа за Кончиту Вурст, причем с завидным единодушием! Причем, никакого возвеличивания Украины и насильственного выталкивания ее на первое место (чего ждала в день финала Евровидения масса экспертов) и, напротив, коллективного унижения России в реальности не произошло: седьмое место России и шестое Украины достаточно объективно отражают качество представленного их артистами песенного материала. Голосование за песню Shine сестер Толмачевых тоже оказалось и не блочным, и ни для кого не унизительным высший балл (12) дали нам вполне предсказуемые Белоруссия и Азербайджан, а полувысший (10) не менее предсказуемые Армения и Греция, Молдавия и Грузия отделались 8 баллами. Ничего страшного, и нечего нагнетать уже традиционную истерику в останкинской студии по окончании Евровидения
Конечно, ни в коей степени не стоит теперь преувеличивать значение Евровидения-2014 для музыкальной массовой культуры старушки-Европы: у большого шоу-бизнеса совершенно другие моторы, а вовсе не те разнообразные телешоу, что популяризируются отечественными СМИ. Но все-таки приятно, что архаичный песенный конкурс попытался с немалой помощью собственных зрителей вернуть себе хотя бы частицу того смысла, которым он отличался, скажем, в 70-е. Пусть это возвращение и произошло при помощи песни голландцев, как бы извлеченной из 70-х, и гвоздя шоу бородатой женщины, пришедшей к нам будто бы через пласты веков.

Всеволод Баронин