Левон Оганезов считает, что нынешний застой современной музыки, ее пошлость, никогда не закончатся:

Я объясняю. Пока не придет человек, знаешь, как раньше приходил с дубиной, говорит: Сожжем барина. На Первом канале, на центральном радио вдруг у нас появились люди, которые говорят: это не формат. Что не формат, елки-палки? Хорошая музыка у них не формат, а у них музыка, которая у них умещается в их головах. Это неправильно!

Их голова мне не указ.

Не формат Окуджава, Высоцкий не формат, не формат песни, которые мы привыкли слушать, которые нам нравятся, они для них не формат. Душевное что-то, песни из спектаклей, песни 30-40-х годов, у них все не формат. А что формат? Какой формат у них? Кто ставит эти самые рамки? А судьи кто? Как спрашивал Грибоедов. Не устраивает меня это. Меня не устраивает, чтобы мне диктовали, что мне слушать. Поэтому я слушаю то, что, слава богу, есть на Горбушке, я покупаю то, что мне нужно.

Я с удовольствием слушаю, если уж заграничную музыку, то The Doobie Brothers, раз. Значит, просто Стинга. Значит, все пластинки Рея Чарльза. Ну, не все. Но 30% из того, что Рей Чарльз написал. Стиви Уандер мне нравится. Мне нравится Пол Джонсон. Я люблю старую музыку. Теперь из новых мне очень нравится, как современнее молодые ребята играют джаз. Они играют такой джаз-рок, Монти Александр. Не буду сейчас называть для того, чтобы не заинтересовывать лишний раз людей. Есть молодые люди, которые очень правильно играют джаз-рок. Я люблю джаз-рок, мне нравится это направление. Я слушаю с удовольствием кантри-музыку.

Я слушаю с удовольствием наших джазовых музыкантов. У нас прекрасные есть и пианисты, и саксофонисты. У Игоря Бутмана в оркестре есть парень, саксофонист, который мог бы занять ведущее положение. Не хочу называть, специально не хочу. Он меня не просил делать ему промоушн. Золотые там ребят есть, золотые. Там барабанщик, там контрабасист, там есть мой товарищ пианист, который там играет, просто профессор. У нас очень много хороших музыкантов, у нас нет потребности такой, у нас нет поля потребления, понимаешь? Поэтому их не знают. Их знает только узкий круг. А вот какой-нибудь там рок-музыкант, который не знает нот, вдруг стал популярным. Я не знаю. Шнур спел песню с матом, и вдруг ее все поют. Какая-нибудь Земфира или, как ее, не дай бог,