Александр Демидов из Квартета И рассказал о своей бабушке:

Бабушка у меня работала в милицейском батальоне НКВД и охраняла, один день она охраняла поезда, приходящие с ранеными, а другой день она этих раненых носила. То есть, люди прибегали, они узнавали, что сейчас приедут раненые и вдруг там кто-то узнает своего родственника, близкого или какая-то весточка будет.

Это война. И, короче говоря, а второй день она таскала эти тела. И она мне рассказала про войну удивительные вещи. В 12 лет я узнал, что война - это не то, что показывают в фильмах, когда там Сестра, сестра, все такие чистенькие, такие все перебинтованные.

Эшелон приходил, набитый людьми, и тот, кто лежал внизу этого эшелона под телами, которые наверху, он просто подыхал, умирал, ему не хватало кислорода, его просто давили. И она эти тела переносила, какие-то части тела подбирала и так далее. Им выдавали по 200 боевых.

Мне было 12 лет, значит, это - 1982 год. Она мне рассказала, она мне очень много открыла всего. Бабушка была моим другом. Она мне рассказала, откуда берутся дети, она очень много читала. Она такая была: курила Родопи, ей нужно было всегда выпить свои 100 грамм. У меня хорошая была бабушка. А потом у меня было с ней такое расставание страшное. Она в какой-то момент уже перестала узнавать людей, и я понял, что та бабушка, которую я так любил, которая была вменяема, - она от меня уходит.

И когда мы приехали с ней прощаться в Екатеринбург, она нас узнала с отцом, и отец то ли от зажима, то ли от чего, говорил: Да ладно, мать, все нормально. А я просто рыдал, из меня лились слезы, я понимал, что уходит то мое детство, то открытие. Когда мне было лет 12-13, она рассказывала всякие истории, про религию что-то рассказывала, про какую-то загробную жизнь, то есть она делилась со мной такими вещами. Как она работала в инкассации, как на нее напали и чуть ли не убили. То есть, мне никакой двор был не нужен, мне никакая компания была не нужна. Мама с папой тоже мне ничего такого не рассказывали. Она мне открыла мир просто.